Мою голову сносит наотмашь мышление Чорана,
Что живее иных мертвецов холостого ума.
Сбились в стаю над книгой, крича, озарения-вороны,
И сгущается в знания свет полуночная тьма.

Пессимизм? Как могли проглядеть все его почитатели
Беспредельность добра, бесконечность желания жить? 
Его смелость, и веру, и труд золотого старателя,
Его страсть в сочетанье с безумным желаньем любить? 

Воля к смерти – как вызов пустому хотенью бессмертия,
Отреченье от истин – как жажда познать бытие...
Но клеймом загорелось в среде философья поветрие:
Пессимизма король, – и слетелось на сход воронье.

А с печальных страниц, умирая от силы желания,
Льется песней, рекой, водопадом мечта об ином,
Его строки безмерно полны неземным чарованием,
И на светлой надежде замешана боль о былом. 

Его думы вспахали сознанье, как острые бороны,
Обрекая навек на пленение: верить и быть.
Мою голову сносит наотмашь мышление Чорана,
Мое сердце полно безответным желанием жить.